Год Тульская область прожила без человека, который восемь лет отвечал в регионе за все — за рухнувшую экономику, за порванные временем жилищно-коммунальные сети, за бардак в социалке. И отвечал, как умел — честно и сполна. На выборах в 1997 году он победил в первом туре, набрав рекордные для Тулы 65 процентов.
Поначалу заезжие корреспонденты пытали его исключительно о ГКЧП, о колхозе-миллионере, созданном им практически на развалинах. Он охотно отвечал, но неизменно удивлялся: почему не спрашивают о дне сегодняшнем?
Да, его мнение по поводу попытки государственного переворота или спасения Советского Союза — это уж кому как нравится — с течением времени не менялось ни на йоту. И колхоз имени Ленина был дорог ему всегда, словно любимое дитя. Но рассказывать-то хотелось про то, как область выпутывается из долгов, как сельское хозяйство пытается встряхнуться, но тем не менее все больше рассыпается; как возрождается оборонка. На пресс-конференциях он ссорился с местными журналистами, которые не прощали ему ничего — так и не проработавшего ни дня нефтезаводика, «окукурузивания» области, налогового кредита умершему комбайновому, бюджетной помощи «Туласпирту»…. Ссорился и отвечал на все вопросы. Ссорился и вновь собирал всех для разговора. Ссорился и не затеял ни одного сколько-нибудь серьезного судебного разбирательства со СМИ.
Точно так же он выходил к любой толпе — будь то бастующие учителя или отчаявшиеся рабочие со «Штампа», говорил с ними об их проблемах и верил, что его поймут, что не могут не понять. Потому что ничего не скрывал, да и скрывать, по правде, было нечего. Он ушел с поста губернатора и не потерялся в море российских «персональных» пенсионеров. Знания и опыт оказались востребованными и в Государственной Думе, где он представлял свою партию второй срок подряд, словно не замечая, что в этой партии уже не остается места ни бескомпромиссным борцам с буржуазным строем, ни защитникам прав рабочего человека. И опять верил, что остановившийся завод можно запустить волевым решением, что можно без денег прокормить две школы, а не сливать их в одну, что…
Несмотря на возраст, он ушел на взлете. Потому что многим помог, многим собирался помочь. И никогда никого не отталкивал — даже политических противников, даже критикующих его журналистов, даже представителей государственной системы, с которой воевал всегда, словно не замечая, что сам давно стал ее частью.
Все комментарии...
