Почва для ультраправых всходов!

Сегодня на политической арене в западных странах все более заметную роль начинают играть ультраправые партии. Ещё в октябре 2001 года, то есть через месяц после теракта в Нью-Йорке, правая Прогрессивная партия (ППН), поддержав коалицию Христианской народной партии с консерваторами и либералами, оказалась у власти в благополучной Норвегии. Мест в правительстве ППН не получила, но имея 26 депутатских мандатов она обеспечила коалиции возможность принятия соответствующих законов. ППН – сторонник жестких мер регулирования миграции.

Еще через месяц в ноябре 2001 года в Дании на смену правительству социал-демократов пришло правоориентированное правительство либерала Андерса Расмуссена, которое обещало ужесточить миграционные правила, что совпало с идеями крайне правых из Народной партии. Либералы обещали принять закон о получении мигрантами социальных льгот только через 7 лет жизни в Дании. Датчане в подавляющем большинстве поддержали эти намерения, так как еще до 11 сентября 2001 года уже более 50% населения были сторонниками этих мер. На выборах лидер Народной партии Пиа Кьерсгор сравнил приток мигрантов с вторжением врага. После такого заявления его рейтинг возрос в 2 раза. Партия получила 12% голосов избирателей, заняв 3 место. В день выборов суд признал виновными 2 правых кандидатов в разжигании расовой ненависти. Оба публично заявили, что «иммигранты с другим цветом кожи плодятся как крысы». В Дании мигрантов около 5%, меньше, чем в любой западноевропейской стране, благодаря принятому еще в 1973 году закону, запрещающему свободный въезд в страну.

Еще в одной благополучной стране Швеции на выборах в сентябре 2002 года правая Народная партия увеличила свое представительство в парламенте 48 вместо 17 ранее из349 мест. Эта партия наиболее умеренная среди правых европейских партий. Она предлагает введение экзамена по шведскому языку, высылку мигрантов, которым не удалось найти работу в течение 3 месяцев, интегрировать, то есть фактически ассимилировать мигрантов в шведское общество. Крайне правая партия Шведские демократы получила несколько мест в муниципальных собраниях, но не преодолела 4% барьер на выборах в риксдаг.

А в том же 2002 году на муниципальных выборах в Голландии победила крайне правая «Партия за Нидерланды, в которых можно жить». В числе мер, предложенных партией против мигрантов – отмена 1-й статьи Конституции страны, которая запрещает дискриминацию, а также высылка из страны всех мигрантов. В Роттердамском столичном городском совете партия Пима Форстейна получила большинство мест.

В Австрии на парламентских выборах в сентябре 2006 года победила социал-демократическая партия – 35,7%, зеленые – 10%, Консервативная народная партия – 34,2%. Крайне правая Австрийская партия свободы, приход к власти которой в предыдущие выборы так шокировал либеральный Запад, после раскола и ухода из нее лидера Йорка Хайдера и после прихода еще более радикального 36-летнего лидера Хайнца-Кристиан Штрахе, получила 11%. Хайдер, и им созданная правая партия Австрийский союз будущего – 4% голосов. Таким образом, по вопросу о мигрантах австрийцы расколоты примерно пополам.

В Бельгии в результате выборов в региональные и местные органы власти в октябре 2006 года крайне правая партия «Фламандский интерес» под анти миграционными и сепаратистскими лозунгами упрочила свои позиции во всех 308 муниципальных советах Фландрии, жители которой говорят на голландском языке. Партия выступает против исламских мигрантов.

В Германии такая же ситуация. Крайне национальная Национал-демократическая партия Германии (НДПГ) в сентябре 2006 года вошла в парламент земли Мексенбург-Передняя Померания, преодолев 5% барьер, набрав 7,3% голосов. Кроме того, члены этой партии уже заседают в ландтаге Саксонии – 9,2%. А члены другой крайне правой партии Немецкого народного союза заседают в ландтаге Бранденбурга – 6,1%.
Заместитель председателя Еврокомиссии Франко Фратти (2007г.), курирующий в Европейской комиссии правоохранительный блок, отметил: «Ксенофобия и правый экстремизм поднимает голову по всей Европе, но Германия входит в число пяти стран (Франция, Бельгия, Дания, Италия), положение в которых особенно серьезно. С последствиями роста ультраправых настроений в Германии рискует столкнуться вся Европа».

Попытки социал-демократической партии запретить Национал-демократическую партию Германии не были поддержаны ни центристами, ни правыми, которые понимают возможную востребованность ультраправых в случае кризисной ситуации в стране.


Однако пока даже в стане ультраправых партий Европы нет единства. Так, после выборов президента во Франции в апреле 2002 года, когда Ле Пен в 1 туре получил 17% голосов, а Жак Ширак 19%, правые по-разному отнеслись к успеху Ле Пена, который считает, что Франция должна развивать партнерские отношения с теми странами, которые в меньшей мере зависят от США и МВФ. Итальянские националисты не приемлют французских. Так, глава Северной лиги Умберто Боссии заявил, что «Ле Пен дает неверные ответы на справедливые вопросы. Мы же выступаем не против Европы как таковой, а лишь против некоторых типов ее будущего устройства». Глава еще одной крайне правой партии Италии Национальный альянс Джанфранко Фини считает, что проблема безопасности не может решаться авторитарными методами по Ле Пену. Фини заявил, что Национальный фронт Ле Пена занимается политическим «кусочничеством»: «немного идей от правых, немного от левых». А лидер итальянских крайне правых Пино Раути призвал Национальный фронт стать более европейским, чтобы вместе идти на выборы в Европарламент. Не устраивает Ле Пен и крайне правых в Дании. Глава Датской народной партии Пиа Кырсгор отметил, что некоторые высказывания Ле Пена «чудовищны». Так и есть. Чего стоит фраза, что «газовые камеры – всего лишь незначительная деталь в истории». Глава австрийских националистов Йорг Хайдер, наоборот, поддержал успех Ле Пена в первом туре президентских выборов, оценив его как «победу демократии».

Он посчитал результаты выборов как справедливый выбор народа, «правительство которого не решает проблемы иммиграции, преступности, безопасности». Тем не менее, Хайдер открестился от агрессивной риторики французов, хотя сам, будучи у власти, очень жестко решал проблему нелегалов, высылая их при помощи военной авиации. Полностью поддержали Ле Пена Фламандское движение в Бельгии и Британская национальная партия, которые назвали французский Национальный фронт «собратьями по оружию». Фламандская партия выступает под лозунгом «Собственный народ – превыше всего».

Несмотря на расхождения, идеи крайне правого Интернационала продолжают обсуждаться, хотя на практике пока даже в Европарламенте австрийские националисты Йорка Хайдера и французские из Национального фронта в 2002 году не смогли договориться о создании единой фракции.

Успех ультраправых партий на западе объясняется ростом понимания народами угрозы со стороны мигрантов. Для защиты от будущего возможного уничтожения коренные народа начали поддерживать тех, кто обязуется защитить своих любыми методами, в том числе с использованием силы. Более того, на Западе начали создаваться организации, которые предполагают бороться с миграцией силовым путем.

В 90-х годах во Франции была создана крайне правая группировка «Эльзас корис», состоящая из немцев и эльзасцев, проповедующая превосходство белой расы и борьбу с мигрантами. В области Эльзас, граничащей с Германией, всегда были сильны позиции националистов. По мнению тогдашнего министра внутренних дел Доминика де Вильпена, эти группировки, которых насчитывается около 60, «бросают вызов республиканским ценностям и представляют опасность для общественного порядка».

Один из представителей такой группировки Максим Брюнери пытался 14 июля 2002 года во время военного парада на Елисейских полях убить из винтовки президента Ж. Ширака. Брюнери справедливо приговорен к 10 годам тюрьмы в 2004 году. А в Бельгии осенью 2006 года арестовано 17 человек, из которых 11 – армейские офицеры. Группировка имела связи с националистическими группировками из США, Великобритании, Нидерландов. До 2004 года они были членами группировки «Кровь и честь». Однако эта международная организация была запрещена на всей территории Евросоюза, кроме Фландрии. Они создали новую организацию «Кровь, земля, честь и верность». Были налажены контакты с голландским «Национальным союзом», американским «Национальным альянсом» и британским «Комбатом-18».

В октябре 2005 года в Швеции была арестована группа молодежи из крайне национальной организации. Они имели план под названием «Революция в государстве всеобщего благоденствия», согласно которому намеревались взять власть в Швеции насильственным путем в пять этапов. На первом нужно было… бить стекла в госучреждениях. Далее планировалось взрывать здания парламента, правительства и т. д. Это был первый случай в благополучной Швеции, когда ее граждане обвинялись в подготовке и совершении теракта на своей территории.

С 2003–2006 годы в Германии, Швеции, Испании, Великобритании полиция проводила аресты примерно 130 членов национальных организаций, которые издавали и распространяли журнал, проповедующий идеи расовой ненависти, хранили огнестрельное оружие, протестовали против строительства мечетей.
Сутью идеологии ультраправых можно назвать идею невиданного доселе объединения всех народов белой расы. Например, идеологией Национального фронта в Бельгии, состоящего из франкоговорящих граждан, является синтез традиционных католических ценностей, антиамериканизма и европоцентризма. Они считают, что Европа должна стать объединением сильных суверенных государств, связанных военным союзом от французского Бреста до российского Владивостока. Точно такую же идею выдвигает и лидер французского Национального фронта Ле Пен, который предлагает создать северную цивилизацию «от французского Нанта до нашего Владивостока».


Вывод
Рост национальных и интернациональных, как союза национальных, идей и настроений на Западе вполне объясним, если считать их реакцией на вторжение мигрантов. Угроза самому существованию западных народов сегодня настолько велика, что это поняли не только ультраправые и консерваторы, но и начала понимать часть социал-демократической и либеральной элит Вся беда в том, что последние повязаны идеологией и практикой либерализма, внедренного в жизнь государств в последние полвека. Кроме того, последние, по своей генетической сути, не способны на жесткие действия.

История любого крупного развитого государства включает в себя последний период существования, когда во власть приходит генетическая чернь (да извинят меня читатели, но по-другому их назвать, значит обмануть – P.S.). Все крупные империи Рим, Византия имели в своей истории «либеральный период», когда власть постепенно допускала «наверх» людей, по складу ума и характера, неспособных ни думать, ни тем более действовать в интересах своего народа и государства. Эта чернь (рабы не в счет, это не граждане) жаждала лишь «хлеба и зрелищ», организовывала их, развращала остальной народ своей особой культурой празднества. Тем более, эти люди были неспособны противостоять угрозе государству с мечом в руке. Таким образом, народ оказывался, по сути, обезглавленным, то есть неспособным сорганизоваться и защитить себя. Так гибли империи.

Сегодня наблюдается та же самая ситуация. После буржуазных революций 18–19 веков в Европе аристократия была постепенно, кроме Франции, где она была частично вырезана, как в России, вытеснена из власти. На вершине власти на Западе оказалась та самая чернь, которая была выбрана под лозунгами «прав и свобод человека». Все тело государства и весь дух остального народа оказались пропитанными либеральной догмой о непротивлении злу насилием.

Совершенно очевидно, что нынешняя правящая элита Запада, в своем большинстве, неспособна сорганизовать свои народы в защиту от угрозы со стороны мигрантов. Сегодня во власть в западных государствах уже начали входить, выбираться представители мигрантов и их потомки. Например, в самой «раскрепощенной» от всех обязанностей и долга Франции президентом страны стал Н. Саркози – еврей по национальности с примесью венгерской крови, а в его правительство входит значительная часть потомков мигрантов. В чьих интересах они будут принимать решения и действовать? Тема для отдельного разговора.

Есть в элитах Запада лишь незначительная часть людей, готовых взяться за опасное и неблагодарное дело защиты своего народа. Сегодня все возрастающая часть западных народов осознает, что без жестких, а при сопротивлении, жестоких мер в отношении к мигрантам не обойтись. Именно эта часть народа все активнее голосует и поддерживает ультраправые партии. И эти партии в случае кризиса будут готовы возглавить движение в защиту национальных интересов. Ведь любая партия – это, по сути, готовая команда, которая будет выполнять ее программу. Приход к власти на Западе либо ультраправых партий, либо организаций мигрантов, неизбежен в условиях демографического кризиса у коренных народов. И «выяснение отношений» между ними тоже неизбежно.


Pastor Shlang