В Независимом пресс-центре в Москве прошла пресс-конференция о применении пыток к заключенным и лицам, содержащимся в следственных изоляторах.
О том, что «зоны» и СИЗО – территория совершенно особая, Светлана Мошенская, врач-экперт 111-го Главного государственного центра судебно-медицинской и криминалистической экспертизы, знала не понаслышке. Ей не раз приходилось выезжать в командировки в следственные изоляторы и места лишения свободы, однако Светлана Петровна и представить не могла, что однажды ей придется испытать страх не перед опасными преступниками, а перед российскими офицерами - сотрудниками ФСИН. Обо всем этом Мошенская рассказала журналистам в Независимом пресс-центре, где обсуждалась проблема применения пыток к заключенным и лицам, содержащимся в следственных изоляторах.
Эксперта из Москвы в Тульскую колонию №1 привез Андрей Столбунов, адвокат заключенного – Виталия Бунтова, который полтора месяца назад стал героем громкого общественного расследования МОО «Справедливость». Через своих родственников Бунтов передал на волю письмо, в котором рассказал о жутких пытках, которые ему пришлось пережить в колонии. То, о чем писал заключенный, больше походило на сценарий фильма ужасов, а не на реальный случай. Виталий утверждал, что сотрудники колонии вместе с заключенными сначала жестоко избили его, а затем вырвали все ногти на руках и ногах.
Верилось в эту историю с трудом. Тем более, что поначалу руководство ФСИН демонстрировало открытость и желание объективно разобраться в этой непростой ситуации. В колонию к Бунтову даже допустили журналистов, которые, откровенно говоря, отнеслись скептически к словам осужденного. Однако дальнейшие события заставили представителей СМИ резко пересмотреть свое отношение к этому вопиющему случаю.
Светлана Мошенская должна была провести осмотр осужденного и забрать для анализа необходимые биоматериалы. По ее словам, сотрудники ИК-1 встретили ее радушно. Начальник оперчасти Сергей Кожанов вызвался быть ее личным проводником. Однако после того, как эксперт осмотрела Бунтова и взяла у него для анализа образцы крови, мочи и соскобы с ногтей, отношение к ней со стороны руководства колонии резко изменилось. И было от чего. Даже первичный осмотр не оставлял никаких сомнений, что Бунтов был как минимум жестоко избит. В моче присутствовала кровь, а симптоматика указывала на то, что заключенному нанесли тяжелую черепно-мозговую травму. Ногтей у Бунтова, соответственно, тоже не было.
При осмотре заключенного присутствовал еще один врач, приглашенный руководством колонии. Медики обменялись мнениями.
- Что вы думаете о его ногтях, - поинтересовалась у коллеги Светлана Мошенская.
- Такое ощущение, что он грызет их с самого детства, - смущаясь, ответила местный врач.
- На ногах тоже? – спросила Светлана Петровна, обращая внимание коллеги, что ногти на пальцах ног Бунтова тоже отсутствуют.
После осмотра Мошенскую под благовидным предлогом пригласили в один из служебных кабинетов. Откуда она смогла выйти только через… два с лишним часа. Все это время несколько здоровых офицеров не выпускали женщину за порог комнаты, сначала уговаривая, а затем, требуя фальсифицировать результаты осмотра.
- Со мной в комнате находились почти все заместители начальника колонии Жданова. Самым активным был начальник оперчасти Кожанов. Говорил в основном он, остальные молчали. Кожанов требовал, чтобы я подписала заявление, что никакого осмотра не было, и меня просто не допустили на территорию колонии, - рассказывала журналистам Светлана Мошенская.
Дальше, по ее словам, стали происходить и вовсе беспредельные вещи. После того, как эксперт отказалась писать «левое» заключение, Кожанов предложил ей «компенсировать» все затраты, связанные с поездкой в колонию. Причем на месте и наличными. Поняв, что полюбовно решить вопрос не получится, главный опер начал делать недвусмысленные намеки.
- Мне начали рассказывать, что в колонии отбывают наказание очень опасные преступники, и я реально почувствовала в этих словах угрозу, - заявила Светлана Мошенская.
По словам эксперта, она просила разрешения позвонить своему начальству, но ей в издевательской форме отказывали: предложили воспользоваться мобильным телефоном, который эксперт сдала при входе на территорию колонии.
- Я им говорила, что я тоже государственный служащий, многодетная мать, в конце концов, но никакие аргументы на них не действовали. Мне сказали, что у них тут – свои законы, - продолжала Мошенская.
Тюремные начальники в категорической форме потребовали, чтобы она отдала пробы крови, мочи и соскобы с ногтей, взятые у Бунтова. Руководство колонии легло костьми, чтобы эксперт не вынесла их за периметр колонии. В конечном итоге Светлане пришлось их оставить, но взамен она потребовала от тюремщиков подписать акт изъятия образцов. Кроме того, ей удалось вынести специальный бланк с пробами крови Бунтова, на который господа офицеры по незнанию, просто не обратили внимание.
Почему сотрудники ФСИН повели себя, мягко говоря, не по-джентельменски, становится понятно, если заглянуть в заключение эксперта. Как уже говорилось выше, во время осмотра Виталия Бунтова Мошенская зафиксировала у него последствия черепно-мозговой травмы, ушиб почек и отсутствие ногтей, что служит косвенным подтверждением слов заключенного о применении к нему физического насилия. А если учесть, что в своем заявлении Бунтов указывает на Кожанова как на человека, собственноручно вырывавшего ему ногти, то понятно, почему начальник оперчасти играл роль первой скрипки в недипломатичных переговорах с принципиальным экспертом.
Его нетрудно понять: первоначальная версия тульских тюремщиков, что ногти Бунтова «отслоились сами из-за грибка» давно уже не актуальна. Исследование подтвердило, что заболевания ногтей у Бунтова не было. Тогда бравые парни из ФСИН озвучили новую байку: мол, Бунтов удалил себе ногти сам. И даже предъявили якобы найденные в его камере напальчники и лезвия от бритвы. Словом, не человек, а терминатор, который не чувствует боли. Видимо, почки себе он отбил тоже сам.
Когда Жданов и его подчиненные придумывали новую историю, они еще не знали, что существует трасологическое исследование вырванных ногтей, которое детально восстанавливает картину произошедшего. Под ногтевые пластины загонялись иглы, а края ногтей отгибались инструментом похожим на щипцы. Все эти приспособления оставили следы на ногтях. Очевидно, что человек, подвергавшийся такой процедуре, испытывал страшную боль. Так что высока вероятность того, что Бунтов написал правду.
Далее читать здесь
Все комментарии...
А где комментарии?