Непрерывное расширение территории Российского государства, включение в его состав Поволжья, Приуралья, Сибири, Крыма, части Польши, Кавказа, Туркестана сделали подданными России многочисленные народы, исторически исповедующие Ислам. К концу XIX в., по материалам первой Всеобщей переписи населения 1897 г., из 130 млн. человек населения России примерно 14 млн. составляли мусульмане. Подавляющее большинство их были суннитами, лишь на Кавказе и на Памире /современный Таджикистан/ часть мусульман являлись шиитами. Важнейшей задачей имперской власти было создание системы отношений с мусульманским нобилитетом, являвшимся наряду с духовенством и купечеством ведущей силой мусульманской общины в России. Значительную часть мусульманской светской элиты составляла наследственная родовая знать — потомки Чингизидов, других именитых фамилий. 
 

В XVI — первой половине XVIII вв. в отношениях Российского государства со своими подданными мусульманами не все бывало просто и гладко. В целом, Ислам и его религиозные учреждения в средневековой России никогда не были запрещены, но все же переход в Православие весьма приветствовался. В составе русского дворянства прослеживается несколько сот фамилий тюркского происхождения — Юсуповы, Тенишевы, Урусовы и многие другие, сыгравшие огромную роль в политической, военной и культурной истории России. Представитель одной из таких семей — Борис Годунов — был в 1598-1605 гг. русским царем. 
 

Ряд знатных татарско-башкирских родов служили России, сохранив Ислам: им были оставлены и даже дарованы земли, платилось жалование, но было запрещено владеть крестьянами-христианами. На протяжении XVI-XVII вв. южнее Москвы существовало вассальное от России мусульманское ханство — так называемое Касимовское царство, где жили служилые татары и правителем мог быть только мусульманин-чингизид.
 

В многочисленных войнах, которые вело со своими противниками Московское государство, на стороне Москвы активно участвовали отряды татар-мусульман. Они сыграли значительную роль в разгроме на р. Шелони в 1471 г. войска непокорного Новгорода Великого; в поход на Казань в 1552 г. вместе с русскими православными воинами отправились и верные вассалы Москвы — мусульманские отряды касимовских татар. В последующих за присоединением Поволжья непростых событиях русской истории, несомненно, имевшие место внутренние противоречия чаще всего строились не по принципу «русские contra нерусские (в т.ч. и татары)», а заключались в противостоянии сторонников существования единого многонационального государства и врагов российской государственности, причем национальная и религиозная принадлежность и тех, и других далеко не всегда определяла выбор их позиции. 
 

Так, например, когда в 1612 г. в рядах сводного русско-татарского отряда, прибывшего для участия в Земском ополчении в Ярославль из Казани, произошел раскол, то часть православных и мусульман остались служить общероссийскому делу освобождению Родины от иноземного ига, другие же, казанцы /русские и татары/, предпочли продолжить бунт, смуту и «многую пакость земле поделаша», как гласит «Новый летописец». В утвержденной Земским собором 1613 г. грамоте об избрании на русский престол царя Михаила Федоровича Романова стояли подписи семи татарских мурз, от имени мусульман России высказавшихся за возрождение единого Российского государства.
 

Важный поворот в государственно-религиозной политике, в том числе и по отношению к Исламу, произошел в царствование императрицы Екатерины Великой. 17 июня 1773 г. ею был подписан указ о терпимости всех вероисповеданий в России. В 1774 г. по Кючук-Кайнарджийскому мирному договору русское правительство гарантировало неприкосновенность всех религиозных свобод для мусульман. С этого времени вплоть до начала XX века Россия признала за турецкими султанами право на халифат, то есть верховную духовную власть над мусульманами-суннитами, в том числе и подданными России. 
 

В этот же период русское правительство приступило к инкорпорации мусульманской аристократии Империи в состав российского дворянства. В результате реализации данной политики к концу XIX в. в России насчитывалось примерно 70 тысяч мусульман — потомственных и личных дворян и классных чиновников /с семьями/, что составляло около 5% от общего числа дворян Империи.
 

Наиболее надежным путем закрепления мусульманской знати в дворянском сословии стала государственная военная и гражданская служба. Так, в 1814 г. Уфимское дворянское собрание признало в дворянском достоинстве сразу 64 мусульманина — участников Заграничных походов против наполеоновской Франции. К началу XX в. представители ряда дворянских мусульманских фамилий Европейской России: Юсуповы, Акчурины, Гиреи, Еникеевы, Тевкелевы — активно участвовали в политической жизни страны, многие из них получили высшее светское и военное образование, они занимали высокие должности, для них был характерен дух заметного европейского космополитизма.
 

Известным своеобразием отличалось положение самой западной группы мусульманского нобилитета — татар-дворян, проживавших на землях бывшей Речи Посполитой. Попавшие в разное время на территорию Литвы и Польши, татары не обладали рядом привилегий, доступных лишь христианской шляхте Речи Посполитой, но незыблемо располагали главным правом дворянства — правом владеть землей и крестьянами, причем без различия их вероисповедания. Включение территорий бывшей Речи Посполитой в состав России во второй половине XVIII — начале XIX вв. создал в положении дворян-татар известный юридический казус, ибо по российскому законодательству мусульманам не разрешалось иметь в услужении и собственности христиан. Российская власть, однако, не стала менять сложившуюся на Западе Империи систему владений мусульманско-татарского дворянства (численностью около 200 родов). Убедившись в лояльности западных дворян-татар, имперская власть специальными решениями и указами /особенно в 1840 г./ узаконила особый, исключительный статус этой части светской мусульманской знати России. 
 

По-иному, чем в Европейской России, складывалось положение мусульманского нобилитета на Кавказе и в Туркестане. Отношения в обществе здесь еще во многом регулировались нормами обычного права. Система сословных дворянских учреждений для мусульманской знати в азиатских районах не сложилась, оформление корпоративных прав дворян приняло затяжной характер и в целом так и не было завершено вплоть до 1917 г.

Землевладельческая и кочевая знать Кавказа и Туркестана в основном сохранила собственность на землю и скот, служила на военной и гражданской службе, получала чины, ордена, звания, дававшие, в конечном счете, как правило, статус личного дворянства. Практически все средние и низшие должности в системе местного управления мусульманских районов Кавказского наместничества, Степного (современный Казахстан) и Туркестанского (современная Средняя Азия ) краев были заняты представителями мусульманской светской элиты (султаны, беки, наибы, аксакалы). Те из них, кто получал чин или орден, дававший право на обретение потомственного дворянского достоинства, в случае соответствующего согласия, могли участвовать в жизни выборных дворянских организаций за пределами своих территорий.
 

Важной стороной жизни мусульманского нобилитета была его служба в вооруженных силах Империи. Десятки мусульман — офицеров и генералов отличились в многочисленных войнах, которые приходилось вести России. Так, в Заграничных походах 1813-1814 гг. высокую доблесть показали 33 башкирских и татарских конных полка, проявили свою отвагу мусульмане Поволжья, Приуралья, Крыма, Белоруссии. В 30-х — 80-х гг. XIX в. группа воинов — знатных мусульман /горцы Кавказа и крымские татары/ постоянно входила в состав самой приближенной к трону части Императорской гвардии — Собственного Его Императорского Величества конвоя. Известен ряд специальных указов и инструкций, демонстрирующих особое внимание правительства к созданию необходимых условий для соблюдения религиозных обрядов воинами лейб-гвардии Кавказского Горского эскадрона и лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона.
 

Среди известных мусульман-генералов России можно назвать такие имена, как Алиханов-Аварский, Еникеев, Тевкелев, Халилов, Хан-Нахичеванский и другие. В ходе русско-японской войны 1904-1905 гг. прославились героизмом защитники Порт-Артура офицеры-мусульмане Самадбек Мехмандаров и Али Ага Шихлинский, ставшие позже генералами Русской армии. Их земляком, также уроженцем Азербайджана, был незаурядный предприниматель Гаджи Зейнал Аб-Дин Тагиев, который проделал путь от бедного подмастерья до миллионера-нефтепромышленника, благотворителя и мецената. Тагиеву был присвоен генеральский чин, он был награжден высшими орденами Империи, в 1910 г. Император Николай II возвел его в потомственное Российской Империи дворянское достоинство. 
 

Таким образом, мусульманский нобилитет в целом пользовался покровительственным вниманием со стороны русской власти. Он играл свою, во многом особую роль в системе государственного управления, политической и военной истории России вплоть до 1917 г., когда ему пришлось столкнуться с теми испытаниями, которые выпали на долю всего российского дворянства.

Pastor Shlang