Дни Победы
Ещё в той гимнастёрке простреленной,
Ещё в каждом рубце ныли нервы.
Но уже к мирной жизни пристрелянный,
День Победы отпраздновал первый.
День Победы как праздник не признанный,
Мы отметили единолично.
Вождь решил так, и значит пожизненным,
Что решил он, считали привычно.
Мы студенты, солдаты недавние,
На пути к невоенному миру.
Мера водки по-честному равная.
Хлеб, селёдка, картошка в мундире.
Ежегодно упрямо старались мы,
Чтобы закусь была фронтовая.
Ветераны, в тот день собирались мы,
Тосты провозглашали, вставая.
Но начало без тоста, печальное.
Как шаги по кровавому следу.
Эта рюмка была поминальная,
За друзей, не узнавших Победу.
За столом становилось всё меньше нас
Пустота между нами всё шире.
И количество водки уменьшилось.
Хлеб, селёдка, картошка в мундире.
Сиротливо в день этот торжественный.
А ведь был выпивон какой славный!
Без конца поступают приветствия.
Я последним в застолье оставлен.
Чёрный хлеб, словно выпечка сдобная.
Воевавший один я в квартире.
Водка. Рюмка напёрстку подобная.
Хлеб, селёдка, картошка в мундире.
Умолкают фанфары. А лира?
Память. Атаки. Потери. Беды.
Водка.
Селёдка.
Картошка в мундире.
Всё.
Праздник Победы.
***
Привычно патокой пролиты речи.
Во рту оскомина от слов елейных.
По-царски нам на сгорбленные плечи
Добавлен груз медалей юбилейных.
Торжественно, так приторно-слащаво,
Аж по щекам из глаз струится влага.
И думаешь, зачем им наша слава?
На кой им наша бывшая отвага?
***
На фронте не сойдешь с ума едва ли,
Не научившись сразу забывать.
Мы из подбитых танков выгребали
Все, что в могилу можно закопать.
Комбриг уперся подбородком в китель.
Я прятал слезы. Хватит. Перестань.
А вечером учил меня водитель,
Как правильно танцуют падеспань.
Лето 1944 г.
***
Ни плача я не слышал и ни стона.
Над башнями надгробия огня.
За полчаса не стало батальона.
А я все тот же, кем-то сохраненный.
Быть может, лишь до завтрашнего дня.
Июль 1944 г.
Ион Деген
Перед атакой
Когда на смерть идут — поют,
а перед этим можно плакать.
Ведь самый страшный час в бою —
час ожидания атаки.
Снег минами изрыт вокруг
и почернел от пыли минной.
Разрыв — и умирает друг.
И значит — смерть проходит мимо.
Сейчас настанет мой черед,
За мной одним идет охота.
Будь проклят сорок первый год —
ты, вмерзшая в снега пехота.
Мне кажется, что я магнит,
что я притягиваю мины.
Разрыв — и лейтенант хрипит.
И смерть опять проходит мимо.
Но мы уже не в силах ждать.
И нас ведет через траншеи
окоченевшая вражда,
штыком дырявящая шеи.
Бой был короткий.
А потом глушили водку ледяную,
и выковыривал ножом
из-под ногтей
я кровь чужую.
1942 г.
Семен Гудзенко
Прошу, налейте 200 грамм мне тех, что от войны осталось... И дайте слова, тишины… За тех, кто дал свободу нам , И не вернулся с той войны, Кто зубы сжав, бежал вперёд И воли страху не давал, Кто не делил родной народ На латышей и молдаван. Кто защищал…жену, детей, Родных и близких защищал, В окопе ждал от них вестей, Живым вернуться обещал… Не добежал… Упал на снег, И жизнь угасла на глазах, Перед Всевышним все равны, Будь ты еврей или казах. Прошу, родные, тишины, Мой тост за ВАС,- СОЛДАТЫ, не пришедшие с войны..... Вы не погибли...Вы просто ушли! ВЫ ПРОСТО УШЛИ В НЕБЕСА!!! НА БЕЗЫМЯННЫХ ВЫСОТАХ ЗЕМЛИ ВАШИ СЛЫШНЫ ГОЛОСА!!!! Мой тост за Вас, которые со мной встречают 72- годовщину! Живите долго и счастливо. Мы с вами вместе в строю «Бессмертного полка» УРА, УРА, УРАААААААААААААААА!