Мнение Анатолия Несмияна. 

В очередной раз поднята тема захоронения Ленина, плюс к этому добавилась тема использования мавзолея, когда тело вынесут. Мало того – уже возникла тема сноса мавзолея. В рамках такой идеи логично превратить мавзолей или его место в пафосный ресторан в стиле бандитского Петербурга. С гостями с юга, свадьбами, стрельбой из автоматов в воздух и парковкой для люксовых автомобилей владельцев жизни. И с терками за эту жизнь на открытой веранде –бывшей трибуне. Символично и знаково – бандиты победили окончательно.

Почему снова началась эта унылая волынка, в общем-то, понятно – когда дела идут неважно, нужно забросить тему, по которой однозначно имеется раскол в обществе. Сунуть в муравейник горящую палку. Отвлекающий маневр. То, что он на костях, никого не смущает: у нынешних из святого остались только деньги.

У этой темы есть вполне очевидное решение. Не вы ложили – не вам и вынимать. Есть история, она такая какая есть. Мавзолей и Ленин – ее часть. Так же, как и некрополь на Красной площади. Когда вы подохнете, еще хорошо, если ваши кости не бросят собакам. Где им и место. На фоне людей, похороненных на Красной площади, нынешняя братва, начиная с величайшего геополитика – меньше молекулы. И не им решать, что делать с титанами прошлого. 

Эль Мюрид

Кстати, а вы заметили, что незадолго до начавшейся кампании вокруг мавзолея на Красной площади тема переименования площади Ленина и сноса памятника бывшему вождю тоже поднималась на страницах тульских социальных сетей? Г-н Колбасинов, в частности.   
 

Дмитрий Быков тоже по теме

Союз архитекторов России собирает предложения по использованию пространства мавзолея Ленина без тела советского вождя. Итоги конкурса ожидаются в середине ноября. По мнению Союза архитекторов, мавзолей должен стать филиалом Государственного музея архитектуры имени Щусева.

С Велесовых бычьих рогов,

Иль бога варяжского Одина,

Иль старых славянских богов?

С мочёной орловской антоновки,

С ядрёной кирзовой крупы,

Со старой отцовской будённовки

И дедовской древней кипы?

Напрасно вы штампы полощете,

Фанаты платков и матрёх.

Она начинается с площади,

Собравшей Владимиров трёх.

Покуда Россия не вымерла,

На радость тупых навальнят,

Лишь три неизменных Владимира

Спасают её и хранят.

Один там стоит замороженно,

С лица неизменно сердит,

Другой там лежит, как положено,

А третий за стенкой сидит.

Оставьте сомнения подлые

(Глумление, скажем ясней) —

Все трое с колен её подняли,

Но разное сделали с ней.

Владимир-один (из заглавия

Понятно, что главный герой)

В крестильную воду загнал её,

И к стенке поставил второй.

А третий и ныне куражится,

Сплетённый из питерских жил:

С колен-то поднял её, кажется,

Но тут же плашмя положил.

Из мест этих мрачных и маятных

Всей тройке нельзя отбрести:

Один — потому что он памятник:

Поставили — стой и крести.

Другой — потому что он мумия

И вот уже век не встает,

А третьему благоразумие

Разжать ничего не дает.

Российское время хвостатое

Не может быстрее ползти:

Не очень хорошая статуя

И мумия тож не ахти,

Не будем покуда про третьего,

Он явно не прост и не туп,

Однако Россия, не встреть его,

Была бы не столп и не труп.

Нельзя эту тройку угрюмую

Сдвигать ни вперёд, ни назад:

Убрать одного — и подумают,

Что место расчистить хотят!

Заветные ниши проклятые

Нельзя уступать, хоть убей:

Готовят ли место для статуи?

Готовят ему мавзолей?!

Не выдумать горшего вымысла

Тебе, о российский поэт.

Отечество многое вынесло,

Но этих не вынесет, нет.

Не стоит надежд выцыганивать,

Уставясь в родной окоем:

Они нас покинут когда-нибудь,

Но, думаю, только втроём.

«Новая газета»