Отомстила сука. Не зря я её нах послал.

люди гибнут, а оборудование проставивает, твари! чтоб их родственники оказались пациентами!

Кто такие E.А.Тельнова, С.В.Бондарев, С.В.Ковалёв?

Интересно, сколько должно быть предписаний, чтобы начать наказывать по закону?

вот взял бы Медвед и без разборок лишних всех губеров в чьих областях беспредел такой выявлен отправил бы в отставку......а на шелупонь типу юды дал бы команду фас мвд и фсб.......вот это был бы эффект.......

А еще про сколько фактов промолчали, наверное.

А про томограф в неврологии областной клинической больницы забыли?

Никто не забыт и ничто не забыто! http://www.aismmi.ru/

Правительство России готовит отмену лицензирования медицинских услуг. Это упростит открытие частных клиник и таким образом увеличит их количество. А как же качество?

Прежде всего бросается в глаза, что правительство игнорирует мировой опыт. На Западе в либерализацию медицины наигрались в начале 90-х, но и тогда в Европе и США никто не придумал отменять лицензию. Более того, там применяется испытание строже – аккредитация. Она включает в себя не только наше лицензирование (контроль за квалификацией и количеством врачей, за оборудованием, за состоянием здания), но и оценку качества услуг. Очень серьезно отслеживается соблюдение прав пациентов. Во Франции медучреждения вообще обязаны подтверждать аккредитацию каждые три года. И это при том, что потребность в госконтроле на Западе гораздо меньше нашей, поскольку там очень развит общественный контроль.

В России общественных врачебных организаций больше, чем можно себе представить (около 500). Однако зачастую они просто-напросто удовлетворяют амбиции своих лидеров и не несут ответственности за то, что их члены работают в своих клиниках профессионально. В 2008 году Росздравнадзор зафиксировал, что 15% российских врачей практикуют без сертификата (его надо подтверждать каждые пять лет), а до реализации нацпроекта «Здоровье» эта цифра составляла 30%.

Госконтроль тем более необходим, что львиная доля медицинских услуг оплачивается государством. Только 11% медучреждений находится в руках бизнесменов, а коечный фонд является частным лишь на 0,3%. Государству так же логично выступать гарантом безопасности пациентов, как гарантировать, например, пожарную безопасность или безо­пасность электростанций.

«Трагедия в пермском ночном клубе и авария на Саяно-Шушенской ГЭС покажутся нам цветочками по сравнению с задуманным нововведением. После этих происшествий Ростехрегулирование усилило свои требования, в это же время в медицинской сфере госконтроль хотят ослабить. Получается, одна рука государства не знает, что делает другая, – комментирует Гузель Улумбекова, председатель правления Ассоциации медицинских обществ по качеству. – Даже сейчас, при наличии системы лицензий, я далеко не уверена, что нашим пациентам гарантирован одинаковый уровень безопасности и качества лечения во всех медицинских учреждениях. Сегодня система лицензионного контроля медицинских организаций более или менее отлажена – существуют специально обученные люди, сеть органов лицензирования по регионам. Разрушить легко, а восстанавливать ее все равно придется».

«В основе запланированного нововведения – политика в сфере малого и среднего бизнеса. Это общая позиция: убирать административные заслоны и преодолевать коррупцию. Конечно, медицинское предпринимательство нельзя ограничивать в правах по сравнению с другими предпринимателями. Нужно стимулировать его. Но не такими радикальными средствами, – говорит депутат Госдумы Эльмира Глубоковская (фракция «Справедливая Россия»), заместитель председателя Комитета по охране здоровья. – Странно даже говорить об отмене лицензирования при нашем уровне бесконтрольности со стороны общества. Надо расширять полномочия общественных организаций, призванных следить за медициной. В первую очередь я имею в виду Лигу защиты прав пациентов. Пусть у нее будет право реагировать на жалобы пациентов: направлять в медучреждения своих специалистов для проверки качества услуг. Недавно в московской частной больнице во время операции умерла женщина, и сотрудники, чтобы скрыть это, тайно похоронили ее. Такое не должно повториться».

«Лицензирование – хороший сдерживающий инструмент. Он защищает от низкопрофессиональных людей, которые просто хотят денег, – уверен Андрей Лобанов, глава Комитета по медицине Московской ассоциации предпринимателей. – Я занимаюсь коммерческой медициной 20 лет и получил лицензии больше чем для 10 объектов. Для меня это радость, а не проблема. Если вы все делаете правильно, то барьер преодолим. Рассуждения о том, что расходы на лицензирование приходится оплачивать потребителю, – просто бред. Стоимость получения лицензии через юридическую компанию, которая берет на себя все хлопоты по оформлению и проведению документов, – 80–90 тысяч рублей. Ощутима ли эта трата для пациента, если медицинский центр зарабатывает 5–10 миллионов рублей в месяц? Преувеличивать затратность предлицензионных экспертиз также не нужно: они стоят от 30 до 60 тысяч рублей».

Между тем есть барьеры, из-за которых коммерческая медицина действительно стонет. Это СанПиНы – санитарные правила и нормы, которые базируются на технологиях 50–60-х годов. Например, в то время площадь процедурной, где берут кровь, должна была составлять не менее 24 квадратных метров. Тогда не применялся ультрафиолет, потому требовался просторный зал, хорошо освещаемый солнцем. Современная процедурная выглядит по-другому: это комната три на три, где кровь отсасывается под стерильным потоком воздуха вакуумными контейнерами. Но СанПиНы требуют строго 24 метра. Медицина продвинулась далеко вперед, а устаревшие подходы – к площадям, к кубатуре воздуха, к высоте потолков – заставляют предпринимателей вкладывать в три-четыре раза больше средств, чем на Западе. В приемном отделении до сих пор должно быть «помещение для помывки»…

Особенно сильно проступает абсурдность СанПиНов тогда, когда в России работают иностранные проектировщики. Яркий пример – передовая клиника на Крылатских Холмах в Москве. Из-за СанПиНов она простаивает четвертый год… Вот эти-то санитарные правила и есть почва для коррупции. Однако отменить лицензирование правительству кажется проще.

А еще хорошо бы проветь ведомственные лечебные учреждения, в частности Отделенческую больнице на ст. Тула ОАО "РЖД", а то ЛПУ входит в программу оказания медицинской помощи населению Тулы и Тульской области и соответственно получает денежные средства, а администрация под маркой ведомственной медицины требует предъявлять полисы ОМС при оформлении платных мед. услуг. Таким образом получает финансирование из нескольких источников, но надзирающие органы на это закрывают глаза по каким - то причинам.

Сколько боролся с этой коррупцией в здравоохранении, только меня "гноили" и мусье Юдин позорил на всю область. Очень хотелось бы, чтобы этот псевдомедик за все ответил сполна, в том числе и за загубленные жизни жителей Тульской области, которые так и не дождались медицинской помощи из-за таких деятелей, как он. Но, вот вопрос:"Восторжествует ли справедливость или опять замнут скандал в благородном семействе?"

Бабы - зло!

Грибок зачистят бульдозером


Торжественное открытие федерального медцентра хотят заменить его торжественным сносом

Многострадальный федеральный медицинский центр травматологии, ортопедии и эндопротезирования в Краснодаре, судя по всему, разделил судьбу нацпроекта «Здравоохранение».

С предложением о сносе здания кубанский губернатор Ткачев выступил на селекторном совещании с премьером Путиным, посвященном строительству перинатальных центров и федеральных центров высоких медицинских технологий.

Об открытии в столице Кубани одного из 12 федеральных медицинских центров заявил в январе 2006 года Дмитрий Медведев. Тогда он был первым вице-премьером и курировал нацпроект «Здравоохранение». Для будущего центра решили использовать инфраструктуру краевой клинической больницы № 1, строительство началось на соседнем участке. Власти уверяли, что будущий центр на 250 койко-мест сможет выполнять 10 тысяч операций в год. Помимо Краснодарского края медцентр должен был обслуживать Адыгею, Дагестан, Ингушетию, Калмыкию, Северную Осетию, Кабардино-Балкарию, Карачаево-Черкесию и Чечню.

Открыть суперцентр пообещали в начале 2007 года. Сроки вышли, и была назначена новая дата: март 2008-го. Потом открытие перенесли на 2009 год. На сегодняшний день удалось построить лишь каркас здания, но и его сейчас предлагает снести кубанский губернатор.

«Регион выполнил свои обязательства по выведению нулевого цикла, а также подведению коммуникаций и инженерных сетей. Однако завершение строительства центра невозможно из-за грибкового поражения возводимого здания», — говорится в сообщении краевой пресс-службы.

Сэндвич-панели для строительства привезли из Германии. Но их монтаж вел уже не германский поставщик, а местная фирма. При этом здание центра долгое время стояло без крыши и его заливало дождями. В сэндвич-панелях находится утеплитель, в который попала влага, вызвавшая грибок.

Создание медицинской инфраструктуры центра курировал зав. травматологическим отделением краевой клинической больницы Олег Сабодашевский. Он не раз писал в администрацию края тревожные письма о положении дел. Но в ответ слышал только бодрые рапорты по местному ТВ. И вот теперь, когда в проект, по сведениям «Новой», вложили около 4 миллиардов, построенное хотят снести.

Евгений Титов

Вокруг фармрынка разгорается новый скандал

Похоже, что у “дела о томографах” появилось “достойное” продолжение. В СМИ просочилась информация, что деятельностью Минздравсоцразвития недовольны в аппарате вице-премьера Игоря Сечина, курирующего промышленность. Ведомство заподозрено в сговоре с крупнейшими поставщиками лекарств. Однако в министерстве с таким видением дела не согласны. А ряд экспертов полагают, что дело вовсе не в экономике, а в политике.
В аппарате вице-премьера Игоря Сечина были проанализированы лекарственные госзакупки 2009 года. Было выявлено, что Минздравсоцразвития заключило контракты на поставку лекарств в сумме 31,1 млрд. рублей фактически без проведения торгов. Заявки от фармацевтических компаний подавались, но на аукцион являлась только одна из них. С ней-то по максимальной цене и заключался контракт на поставку лекарств.

“По результатам плановой проверки, проведенной Федеральной антимонопольной службой, фактов размещения Минздравсоцразвития России заказов без проведения торгов не выявлено”, — оборонялся источник “МК” в Минздравсоцразвития. Более того, добавил он, в результате этих самых торгов в 2009—2010 годах удалось сэкономить 3,6 млрд. бюджетных рублей. Между прочим, это более 10% от выделенной на эти цели бюджетных средств. Что касается процедуры проведения аукционов, то они признаются несостоявшимися, если в них участвовала только одна компания. Но по Закону о госзакупках единственный участник аукциона не вправе отказаться от заключения государственного или муниципального контракта. Более того, как рассказали “МК” в Минздравсоцразвития, заказчик в течение трех рабочих дней со дня подписания протокола обязан по Закону о госзакупках (от 2005 года) “передать единственному участнику аукциона прилагаемый к документации об аукционе проект контракта”. Цену на лекарство устанавливает государство. Фармацевтическое предприятие может только согласиться с ней или же предложить свою, но меньшую. Как разъяснили в министерстве, начальная цена взята не с потолка. Она рассчитана с учетом цен предыдущих аукционов. “Но даже когда начался шквальный рост цен на лекарства в 2008 году, Минздравсоцразвития начальную цену на аукционе выставляло ниже цены предыдущего аукциона”, — подчеркнули в ведомстве. С 1 марта 2010 года цены на жизненно важные и необходимые лекарственные средства регистрируются производителем в Росздравнадзоре (с 1 сентября 2010 года — в Минздравсоцразвития) и рассчитываются по специально разработанным методикам для зарубежных и отечественных компаний. Что же касается возможного сговора самих “фармацевтов”, то в ведомстве Татьяны Голиковой сообщили: “Минздравсоцразвития России не наделено полномочиями по раскрытию сговора участников размещения заказа”.

Суть спора между Сечиным и Голиковой “МК” объяснил источник, близкий к правительству. По его мнению, за фармсредства отвечают сразу два министерства. Минздравсоцразвития — за их распространение, Минпромторг — за производство. “Вот где-то на стыке в ситуацию и может вмешаться курирующий промышленность вице-премьер Игорь Сечин”, — продолжает наш собеседник. Но, по его словам, сам порядок на фармакологическом пространстве здесь скорее всего ни при чем. Он уверен, что дело не в экономике, а в политике вокруг фигуры главы Минздравсоцразвития Татьяны Голиковой. И предрекает в скором времени передел рынка и крупных контрактов: “Слишком лакомый кусок”.