Сроки рассмотрения апелляционной жалобы осуждённого мировым судом Тимакова затянулись сверх обыкновения
Вместо положенного по УПК одного месяца апелляционный процесс длится уже полгода (всё это время осуждённый находится под подпиской о невыезде из Тулы). Причина необычной затяжки в том, что суду пришлось дважды обращаться к экспертам. Полтора месяца ждали результатов экспертизы из Брянской лаборатории при Минюсте и почти три месяца – из Федерального центра судебных экспертиз.
Ожидалось, что злополучная эпопея завершится 27 июня. Оба заключения экспертов свидетельствовали, что в данном случае отсутствует событие преступления. За фразу, возмутившую губернатора, уголовная ответственность в правовом обществе не предусмотрена.
Однако прокуратура, судя по всему, не намерена отступать. Представляющий обвинение заместитель прокурора Зареченского района В.Ю. Моисейчев попросил ещё два дня на ознакомление с результатами федеральной экспертизы, сославшись на её объёмность. Четырёх дней, прошедших с момента получения экспертизы, оказалось недостаточно.
Скорее всего, прокуратура будет искать в заключениях профессиональных экспертов Министерства юстиции технические недочёты, чтобы оспорить правомерность выводов. Интересно, что на вопиющие нарушения в «экспертизе» Института культурологии, обвинение до сих пор закрывало глаза.
Следующее заседание суда назначено на 30 июня, 9 часов 30 минут утра.
Где были свидетели, суд решил не проверять
27 июня в заседании Зареченского суда В.В. Тимаковым было в очередной раз подано следующее ходатайство:
Федеральному судье Малеевой Т.Н.
Зареченского районного суда г. Тулы
Подсудимого Тимакова Владимира Викторовича
ХОДАТАЙСТВО
Тимаков Владимир Викторович обвиняется в том, что он «оклеветал, то есть распространил заведомо ложные сведения, порочащие честь и достоинство другого лица и подрывающие его репутацию, содержащиеся в средствах массовой информации».
Единственным доказательством того, что текст, опубликованный на сайте Информационного Агентства «Тульские Новости» и в газете «Московский комсомолец в Туле» дословно воспроизводит речь обвиняемого, являются показания свидетелей Мазова, Борц и Кузнецовой, которые якобы слышали по громкой связи разговор подсудимого с Поярковой. Именно этот разговор и лёг в основу обвинения в клевете.
Показания этих лиц о применявшейся в редакции громкой связи, которая якобы позволила им дословно услышать речь Тимакова, подозрительны и противоречивы. Маловероятно, чтобы в помещении, где одновременно работает несколько человек, при получении интервью применялась громкая связь. Это неудобно для остальных и бессмысленно для самого интервьюера, который и так слышит разговор по телефону.
Странно, что показания о громкой связи появились только в феврале 2010 года (том 4, л.д. 12). До этого и при даче разъяснений следователю в мае 2009 года (том 1, л.д. 39) и в материалах гражданского процесса по публикации в сентябре 2009 года (том 2 ГД, л.д. 8, 234-235) те же самые лица о громкой связи не упоминали. Более того, давая пояснения следователю в октябре 2009 года, свидетель Кузнецова прямо указала, что громкой связи не было (том 2, л.д. 12) Получается, что они только через год вспомнили о факте существования громкой связи и вспомнили дословно разговор В. В. Тимакова с журналисткой.
Показания свидетелей о применении в редакции громкой связи противоречивы. Так, по показаниям Мазова громкая связь применялась всегда, по показаниям Борц (том 7, л.д. 159) и Кузнецовой (том 6, л.д. 85) – иногда. По показаниям свидетеля Шулеповой, она никогда не слышала громкой связи в редакции (том 5, л.д. 191).Тем не менее, ни в ходе следствия, ни в судебном процессе не была проверена достоверность свидетельских показаний. Тимаков В. В. заявил в судебном заседании первой инстанции, что располагает информацией о том, что, по крайней мере, один из названных свидетелей – а именно Борц, в момент разговора находилась вне редакции, в Привокзальном районе города Тулы.
Показания свидетеля Борц позволяют сделать вывод, что соединения её сотового телефона в момент совершения разговора были сделаны именно ею, а не кем-то ещё («сколько в Вашем пользовании находится сотовых телефонов?» «Один». «Кто-либо пользуется принадлежащим Вам сотовым телефоном?» «Нет, сотовым телефоном пользуюсь я». – том 7, л.д. 164) Следовательно, определение базовой станции соединения позволит выяснить, где именно находилась Борц в 10 часов утра 29 апреля 2009 года – в редакции (Зареченский район) или в Привокзальном районе.
В случае, если окажется, что Борц принимала звонки в Привокзальном районе, её возможность находиться в это же время в редакции и слышать дословно речь Тимакова по громкой связи будет исключена. Эта информация позволит также проверить достоверность показаний остальных свидетелей (Мазов, Пояркова, Кузнецова) так как все они показывали, что Борц в момент разговора находилась в редакции.
Часть 2 ст. 319 УПК РФ гласит: «По ходатайству сторон мировой судья вправе оказать им содействие в собирании таких доказательств, которые не могут быть получены сторонами самостоятельно».
В материалах дела (протоколы допросов) указаны сотовые телефоны, зарегистрированные на имя свидетелей: Мазова – телефон №№№ ОАО «Мегафон» (том 4, л.д. 43), Борц - телефон №№№ ОАО «Мобильные ТелеСистемы» (том 4, л.д. 49), Кузнецовой - телефон №№№ ОАО «Мегафон» (том 4, л.д. 20) и Поярковой - телефон №№№ ОАО «Мегафон» (том 4, л.д. 12). При анализе базовых станций соединений этих телефонных номеров, находящихся в постоянном пользовании свидетелей, можно сделать выводы о фактическом нахождении свидетелей в момент получения интервью у Тимакова.
На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 6, 7, 13, 14, 15, 16, п.12 ч.2 ст. 29, 86, 87, 88, 244 УПК РФ
Прошу:
запросить в ОАО «Мегафон» и ОАО «Мобильные ТелеСистемы» информацию о соединениях между абонентами и(или) абонентскими устройствами Мазова, Борц, Кузнецовой и Поярковой за 29.04.2009 с 9 час.00 минут до 11 часов 00 минут с указанием базовых станций.
27 июня 2011 года В.В. Тимаков
Современная техника позволяет установить с приблизительной точностью, с какой базовой станции осуществлялось каждое соединение мобильного телефона, и выяснить – в каком районе (в радиусе 1-2 километра) находился абонент в момент соединения. В частности, именно такой приём позволил разрушить алиби Евгении Хасис по громкому делу об убийстве Станислава Маркелова и Анастасии Бабуриной. Хасис заявляла, что в момент убийства покупала шампанское со своим приятелем в супермаркете. Однако распечатка базовых станций их телефонных соединений показала, что Хасис и обозначенный приятель в это время находились в разных концах Москвы.
Тимаков неоднократно просил воспользоваться это возможностью и уточнить: находились ли все свидетельствующие протии в него в одном месте. Однако ему с неизменным постоянством отказывают в получении таких сведений. Решение суда 27 июня не стало исключением. Прокурор Моисейчев, возражая против запроса базовых станций мобильного соединения, заявил, что УПК позволяет прибегать к получению телефонных распечаток только в случае расследования преступлений тяжких и средней тяжести.
Однако прокурор либо недостаточно компетентен, либо целенаправленно вводит суд в заблуждение. Статья 186 УПК РФ, действие которой ограничено средними, тяжкими и особо тяжкими преступлениями, касается только контроля и записи телефонных переговоров, то есть банальной «прослушки». Но об этом и речи нет. Технических возможностей организовать «прослушку» задним числом и получить запись переговоров двухлетней давности не имеется. Речь идёт только об установлении местонахождения свидетелей в момент совершения «преступления», а не о вторжении в тайну их частных переговоров. В частности, распечатки базовых станций соединения телефона самого Тимакова 29 апреля 2009 года были получены следствием без всякой ссылки на статью 186 УПК. Именно так было выяснено, что Тимаков в момент разговора с корреспондентом находился в Замоскворецком районе Москвы (рядом с Павелецким вокзалом).
Скорее всего, в ходе подготовки дела ряд свидетелей выразил готовность «сотрудничать со следствием», то есть дать нужные для обвинения Тимакова показания. Отсюда и возникла (с годовым запозданием!) версия о громкой связи, по которой якобы слушали и запоминали разговор несколько человек. Теперь правоохранительные органы делают всё, чтобы не подставить своих «сотрудников» под удар.
Было бы странно, если прокуратура не стояла на страже власти и богатеев. А здесь - всё в одном флаконе, так что "око государево" будет выпрыгивать из синего мундира до последнего. И к закону это не имеет никакого отношения.