Наш постоянный автор теперь пишет репортажи для АИФ в Туле.
Мемориальный музей имени Белобородова отметил 20-летие со дня открытия. Специальный корреспондент «АиФ в Туле» Алексей Токарев, пройдя четыре комнаты, в пятую - фуршетную - не попал, но понял: министерская жизнь коротка, искусство вечно.
Дом-музей Белобородова правильнее называть «полуэтаж-музей». С улицы здание тщеславно топорщилось вывесками одного из банков, и лишь скромный указатель завлекал во двор. Там, на крыльце второго этажа, на баяне «Тула», роспись которого была испорчена инвентарным номером «209», исполнялось аргентинское танго «Кумпарсита». Поднимающиеся с палочками гости здоровались с баянистом, и он каждый раз вежливо кивал в ответ, раздувая сильнее мехами.
В маленьком зальчике пять десятков человек уже превратили тёплую атмосферу в душную. Ждали только министра культуры регионального правительства Татьяну Рыбкину. Я опоздал, госпожа Рыбкина задержалась - перед гардеробом мы оказались вместе. Работницы музея приняли у неё то ли чёрное в белую клетку, то ли белое в чёрную полупальто, отнеся в маленькую комнатку. Я было сунулся туда же, но на пути, как портрет Мао на съезде КПК, выросла директор музея Ираида Савко. Госпожа Савко дружелюбно спросила:
«Вы кто?»
«Гость», - с улыбкой ответил я.
«Простой?» - уточнила госпожа Савко.
«Более чем», - признание получилось с меланхоличной грустью.
«Здесь только VIP-раздевалка».
Аудитория музея оказалась совершенно однотипной. Любой маркетолог на моём месте хлопал бы в ладоши, как африканские дети льву Бонифацию, радуясь, что целевая группа настолько монолитна. Молодёжь отсутствовала как класс. Пожилые женщины с цветами и улыбающимися счастливыми лицами, а некоторые даже в шапках (у таких всегда «если снимаю шапку, причёска портится») сидели в 4 ряда. Мужчин из 44 человек было двое - один из них играл на пианино, другой слушал его из первого ряда.
Маршальская бутоньерка
Госпожа Рыбкина, облачённая в элегантный иссиня-чёрный приталенный жакет с небольшим светло-бежевым кантом, прекрасно гармонировала с одетой в кремовый пиджак госпожой Савко. Если бы не огромная бутоньерка на левом лацкане, облачение директора музея вполне можно было назвать маршальским кителем. Эта потрясающе энергичная женщина командовала в музее не только культурой, но даже её министром.
По грамотам, благодарностям, приветственным письмам Ираиды Савко, расположенным под стеклом на одном из стендов, можно было изучать карьерные истории культурных чиновников: от директоров департамента культуры Тульской области до федеральных министров. Они приходили и уходили, награждали и коллектив музея, и персонально его директора грамотами, а госпожа Савко оставалась.
Часы остановились
Этому музею явно не хватало министерского внимания. Стоило войти в залу, как стоящий в 5 метрах у стены стеллаж, хранящий гармонь «Тула 301 м», начинал шататься. Даже ковёр, прикрывавший обтёсанный паркет, не спасал. Облупленные ДСП обрамляли стёкла с едва зашкуренными краями. Часы с маятником встали намертво, показывая вечные 5 минут первого. Совершенно домашняя атмосфера создавалась милейшими работницами, успевшими за секунду до прихода министра накрыть коробки со скарбом у двери пледом, но не убравшими пуанты, пылящиеся за занавесками окон, выходящих на проспект Ленина. Со стены у входной двери в обрамлении озеленённых лесом гор и обелённого облаками неба на посетителей смотрела коза. С другого настенного календаря на них же скакали 4 лошади, увозя Аполлона с портика Большого театра. Напротив VIP-гардероба висели сдутые шарики. В одной из зал стояла видеодвойка.
В это время «наши добрые друзья и соседи из банка» дарили «телевизор, чтобы смотреть слайды». Ираиде Савко вручили маленький пакетик с символикой банка. В дальней комнате её коллеги тут же принялись исследовать его содержимое - очевидно, что телевизор прятаться там не мог. С облегчением они выяснили, что там пряталась документация на телевизор.
Директор колледжа искусств имени Даргомыжского Вячеслав Зюкин подарил DVD:«Здесь, правда, конкурс 2010 года, - с сожалением отметил он, не пояснив: то ли конкурсы не проводились, то ли дисков не было. Но выяснилось, что хотя бы банковский телевизор подарен не зря».
Горшок с ромашками от Леночки
Это было не официальное мероприятие, а скорее, капустник.
«Вот, наш соцработник Леночка, всегда к нам приходит, - начала было торжественно госпожа Савко объявлять нового выступающего, но смутилась: - а фамилию Леночки я не помню».
Соцработнику Леночке было всё равно. С юношеским задором эта взрослая женщина сказала прекрасные слова, подарив музею горшок с ромашками.
«Дважды орденоносный коллектив машиностроительного завода имени Рябикова поздравляет дом-музей Белобородова», - зачитывали приветственный адрес совета ветеранов Туламаша.
Стало очевидным, что никакие магнитики за 150 рублей, «съёмка одним фотоаппаратом» за 100 рублей и входной билет за 70 рублей не спасут музей. Потому что держится он исключительно на энтузиастах. За два часа до окончания мероприятия министр культуры завершила его для себя.
«Куда, куда вы удалились?» - вместо внутреннего голоса пропел Сергей Лемешев в адрес сестры Татьяны. Татьяна Рыбкина быстро прошла мимо глядевшего на неё бюста Николая Белобородова.
«Я сейчас познакомлю вас с сотрудниками», - доверительно говорила директор музея министру культуры, провожая ту в VIP-раздевалку. Госпожа Рыбкина улыбалась в ответ, но шла, ускоряя шаг: «Извините, пожалуйста, я очень спешу!»
Ничего неизвестно про знакомство работников культуры и её министра, но сквозь открытую дверь в VIP-раздевалку я видел, как Татьяна Рыбкина познакомилась с бокальчиком белого вина, бутербродом с кусочком копчёной колбаски и листиком салата. После этого она, приняв то ли белое в чёрную клетку, то ли чёрное в белую полупальто, скоро попрощалась с работниками музея.
Еженедельник "Аргументы и Факты" № 14 01/04/2015
Все комментарии...
про что это?