Открытое письмо защитникам культурного наследия от гражданского активиста Елены Усковой 

Я неоднократно пыталась объяснить широкой публике, в чем криминал манипуляций в Богородицком парке, но вижу, что этого недостаточно. А заодно разобраться с личными домыслами автора, т. е. меня. Настало время подвести итоги и выяснить, откуда на самом деле ноги выросли, и отделить причину от следствий и последствий.

Про позицию власти в этом вопросе давно все ясно. Ты ей хоть кол на голове теши. Никак не хочет отвечать на вопросы трудящихся.

Я ни от кого, и в том числе и от г-на Горецкого, начальника инспекции по охране памятников, и министра культуры Т. В. Рыбкиной не услышала ни одного комментария по поводу моих многочисленных публикаций.                                                    

Если все там"домыслы автора", ну призовите меня к ответу, выступите с опровержениями и доказательствами, опубликуйте документы, по каким основаниям и кто подписывал разрешения на вандализм, в том числе и в Минкульте РФ. Давайте, наконец, встретимся в суде, если хотите. В смысле реально остановить вандализм и соблюсти закон, пользы от российских судов, как от козла молока. Одно решение Богородицкого судьи о штрафе в смешных 20 тысяч только за отсутствие лицензии с последующей выдачей ее им же чего стоит, хотя по КоАПу там счет идет от сотен тысяч для юрлиц. Ежу понятно, чьи интересы на самом деле они защищают. Но последний вариант очень хорошая штука в плане получения информации и площадки, где чиновникам все-таки приходится снисходить до объяснений. И я наконец-то узнаю имена конкретных лиц, узаконивших вандализм.

Что касается моих"домыслов", то под каждым из них своя бумажка, коих аж с 2013 г. по парку скопился целый сундук, и последние даты "отписок" – март-апрель 2018 г. При этом широкую публику интересует, есть ли разрешение, а меня, как специалиста, насколько они законны и соответствуют ФЗ 73 "Об охране памятников" и Правилам и нормам проведения работ в охранных зонах. Чем вы докажете, что в уникальный исторический парк можно загонять тяжелую технику, вырубать под корень все деревья, включая здоровые, и, в конце концов, кто несет ответственность лично за конечный результат? Три копейки в базарный день цена этим разрешениям, когда один и тот же эксперт с такой же легкостью выдает разрешения на вывод из списка памятников с каким и вносил!

Я так и не получила ответы, почему фирме, не имеющей никакого опыта работы на объектах культурного наследия, да к тому же попавшей под суд, выдали задним числом лицензию. Не увидела авторского контроля на объекте, порубочного билета, соответствующего плану санитарной очистки на объекте и вообще не понимаю, для чего надо варварски разрушать подлинный ландшафт, чтобы вопреки замыслу самого Болотова протянуть воду из пруда, который неизвестно когда будут чистить.

Исключение – эмоциональное выступление в печати г-жи депутата Н. Зенкиной, где меня публично, без доказательств, обвинили, что я якобы бросала камни в технику. Я ответила и готова также г-жу Зенкину пригласить в суд по статье 128 УК РФ "Клевета", до сих пор сроки давности еще не прошли, если мой комментарий теперь уже председателя муниципального собрания депутатов не устраивает.

С чиновниками и прокуратурой все ясно. В их понимании если нашелся богатый господин, который за это платит, то и делать он может с парком что ему заблагорассудится. Никогда не забуду, как представитель инспекции после суда пожимал ручку нарушителям, разве что не расцеловался. Но дело не в них. Ситуация с парком и памятниками м это уже финал истории, которая началась еще в конце 1980-х, в разгар перестройки. Тут надо пройтись по пунктам.

Немного истории

В советские времена в послевоенный период, на волне восстановления послевоенной разрухи, вопреки всему, очень активно принялись восстанавливать памятники. Были организованы государственные НИИ и мастерские реставрации, разработаны сложные методики, и контроль в целом был отдан профессионалам. Большую роль в этом сыграл ВООПиК – по-настоящему массовая народная организация, чей бюджет от взносов нередко превышал бюджет Министерства культуры. Кстати, большая часть средств на восстановление дворца Бобринских была пожертвована именно этим обществом, и с ее помощью на объект пришли специалисты очень высокого класса. Но самое главное – без ВООПиКа не решался ни один вопрос не только по реставрации, но и сноса памятников, и его руководство не боялось говорить"нет" и отстаивать даже культовые сооружения, хотя чиновники того времени имели куда как больший административный ресурс давления, чем сейчас, по партийной, профсоюзной и по какой угодно линии. Парадокс. В тоталитарном государстве была своеобразная форма гражданского общества и настоящий, а не фиктивный профессиональный и народный контроль, бездарно утраченный и замененный многочисленными Общественными советами.

Хотя реставрация тоже стоила немалых денег, но у чиновников Минкультуры Союза хватало ума понимать, что научная реставрация не роскошь, а единственно возможный способ оберегать культурное достояние страны, хотя бы в части объектов, до которых доходили руки. Они там годами могли находится в ужасном состоянии, но если уж все-таки пробивали проект, то, как правило, авторский надзор обеспечивался, хотя сами реставраторы не ахти как шиковали и жили скромно. Но за квалификацией строго следили, выращивали кадры и имели жесткую систему перехода из одной категории в другую.

Богородицкий парк 6 лет изучал выдающийся архитектор-реставратор Коржев, и 20 лет делала проект Людмила Виноградова из Института спецпроектреставрации. 

Все полетело в конце 1990-х. Правда, не сразу.

Вначале директорам НИИ дали свободу, в том числе хозяйственную самостоятельность, и какое-то время некоторые специалисты стали неплохо жить. Некоторые ушли из НИИ и организовали свои собственные авторские мастерские. Начали поступать государственные и частные заказы, и на тех и на других номенклатура стала посматривать с небескорыстным интересом.

К началу нулевых директоров НИИ лишили экономической самостоятельности и потихоньку-полегоньку начали избавляться от структур, которые никак не вписывались в их коррупционные схемы. 

Первой пострадала Росохранкультура, которая никому не подчинялась и там реально работали люди, любящие свое дело. Потом выкурили искусствоведов в погонах из таможни и наладили беспрепятственный вывоз ценностей за рубеж, чем одно время занималась небезызвестная депутат – певица Максакова, а потом депутат от "Справедливой России" Елена Драпеко, тоже артистка, незабываемая Лиза Бричкина.

Реально еще работали и приносили пользу Отечеству отдельные мастера своего дела, такие как лауреат государственной премии Агальцова, чья работа по Пушкинскому заповеднику была лебединой песней отечественной школы реставрации. Остальные разбежались по фирмам и фирмочкам, а там уже было не до творчества. Кушать хотелось всем – и профессионалам и непрофессионалам. Ликвидация категорий реставраторов и допуск в эту сферу всех, кому по карману купить лицензию в Минкульте РФ, довершили разгром отечественной реставрации и вылилось в знаменитое "дело реставраторов", которое до сих пор не закончено.  

Мединский фактически завершил разгром научной школы, попутно ликвидировав Институт искусствознания в Питере и Институт Лихачева в Москве, создававшиеся десятилетиями.

То, что заместителя Мединского Пирумова только слегка припугнули, заставив заплатить часть наворованных денег, – неудивительно. Подумаешь, годик в тюрьме посидел – с Васильевой было все как интересней. А вот то, что в защиту Пирумова выступил генеральный директор Эрмитажа Пиотровский, наводит на очень интересный вывод.

Молчание – знак согласия?

Лично я, год назад, когда техника поползла по каскаду, начала не только стучаться во все прокуратуры со Следственным комитетом и ФСБ, но и к директорам крупных музеев, включая Павловск, Царское Село и Ясную Поляну. Все они члены Национальной ассоциации возрождения исторических парков и садов. 

Ясная Поляна была одним из активных инициаторов появления такой организации в России, и первые ее конференции прошли не только в Ясной, но и в Богородицке. Много чего интересного на них было и восторгов в адрес его уникальности и неповторимости. Одно непонятно, почему после всего парк изуродовали дешевой плиткой, не говоря уже об Эхонической долине. 

Стучалась я в двери и Союза музеев, лично к его председателю Пиотровскому, и к председателю ассоциации тоже. Обещали все – и в Генеральную прокуратуру обратиться, и экспертов прислать, и все стороны послушать. Кончилось все криком г-жи исполнительного директора ассоциации Гамазновой, в духе г-жи депутата Зенкиной, которая, как выяснилось, даже элементарного образования, как г-жа Мариничева, не имеет, а телефоны Союза музеев России просто перестали отвечать.

Так у меня главный вопрос не к прокуратуре и чиновникам от культуры в Белом доме, а к самим так сказать коллегам и соратникам в деле защиты культурного наследия и отчасти к Общественной палате, которая год обещала собрать заседание по Богородицкому парку, но так и не сделала этого до сих пор?

Кто виноват, что в Богородицком парке узаконили вандализм? 

Г-ну Пиотровскому нет дела ни до историка Дмитриева, ни до музея Рериха, ни тем более до Богородицкого парка. И еще ни один из директоров прославленных музеев области не выступил ни с одним комментарием в защиту парка, не прислал экспертов, ни вообще как-то отреагировал на ситуацию с парком. И это после возникновения ассоциации, которую вы гордо назвали национальной! И тем более никто из вас не поднял вопрос, почему таких, как Пирумов, судят только за экономические преступления, а не за тот невосполнимый ущерб, который они нанесли культурному наследию, в том числе памятникам Юнеско, таким как Новодевичий монастырь и Соловки. Вроде бы вам – как Барановскому или Лихачеву – не угрожает ни посадка в ГУЛАГ, ни исключение из партии, в которой большинство из вас состояли, да и просто разгон начальства. 

Понимаете ли вы, что ситуация с Богородицким парком – это не частный случай вандализма, а тенденция, и если это можно делать с памятником федерального значения, почему экскаваторам и псевдомеценатам вроде Киселева не появиться и в ваших столь героически обороняемых усадьбах? И кому они достанутся при таком отношении вас к власти и власти к вам? Вы без боя сдали ей школу отечественной реставрации. Подумайте, когда придут к вам, вас уже некому будет защищать.

Мне понятно, когда чиновники таких, как я, считают пустым местом, но я отказываюсь понимать, почему такое исходит от вас к таким, как я. Очень хотелось бы, чтобы вы наконец-то задумались о результатах такого подхода. И есть ли сейчас музейные работники, которых известный коллекционер Зильберштейн в советские времена называл "последними святыми на Руси"? 

Я уже писала, что Господь, конечно, ожидает момента вмешательства в эту ситуацию, но у Бога нет других рук, кроме ваших. Я не спрашиваю, есть ли у вандалов в Богородицком парке разрешения на вырубку и технику. Я спрашиваю: как могло получиться, что эти разрешения выдали? Неплохо, чтобы об этом спросили вы и у прокуратуры, и Минкультуры РФ.

Ускова Елена

гражданский активист

P. S. Между прочим, ВООПиК сохранился. И когда в начале 2010-х на одном важном круглом столе ему предложили вернуть функции прежнего общественного контроля в сфере культуры, другие защитники подняли такой хай, что в результате пришлось отказаться от любого контроля. Ну и кто виноват тогда в том, что в Богородицком парке техника, а власть печет разрешения на вандализм, как пирожки?