На экране показывали выступление президента ассоциации Эдуарда Сагалаева.
- Я обращался к тульскому губернатору, - говорил Сагалаев. – Он мне сказал, что это чисто коммерческий спор.
«Дурачок, - подумал Вячеслав Дмитриевич, - у нас теперь все споры чисто коммерческие и, так сказать, чисто конкретные».
Сагалаева сменил известный журналист с короткой бородой и грузинской фамилией Николай Сванидзе.
- Я думаю, - сказал Сванидзе, - что если так пойдёт и дальше, то в регионах совсем не останется независимого телевидения.
«Правильно думаешь, - согласился Вячеслав Дмитриевич. – У нас теперь, так сказать, вертикаль. Если федеральные телеканалы все под президентом, значит, все местные будут подо мной. Я вам командир или где?!».
Картинку с пресс-конференции сменили кадры, показывающие первого заместителя председателя тульской городской думы известного продавца перемороженной рыбы Евгения Авилова.
- Я ничего не знаю, - кричал Авилов, пытаясь поскорее скрыться от журналистки с микрофоном. - Я ничего не помню!
- Наверное, от алиментов отказывается, – подумал Вячеслав Дмитриевич. – Позвонить, что ли, уточнить, какие у него там шуры-муры с этой девицей.
Через минуту мощный региональный политик федерального уровня услышал в трубке бравое:
- Здравия желаю, Вячеслав Дмитриевич!
- Ты что это, Евгений Васильевич, от симпатичных девушек убегаешь? Только что по телевизору видел. Чего ты там не знаешь, не помнишь?
- Где же это вы могли видеть, Вячеслав Дмитриевич? Мы по нашим кабельным сетям ничего такого не транслируем. Может, ошибка какая?
- Ты мне, Евгений Васильевич, хвостом не крути. Я тебя сам видел, как ты у нас по коридору на пятом этаже от девушки убегал.
- Это я не от девушки, Вячеслав Дмитриевич. Вы же сами знаете, я за девушками – с большим удовольствием. Там эти, бычковско-нефедовские пристали: «Почему нас отключили от сети? Почему нас отключили от сети?». Говорят, что я ходатайство о назначении Сашки Ядыкина на «Альтаир» от имени думы подписал, да ещё камерой в лицо тычут. Вячеслав Дмитриевич, ну как я мог чего подписать, если я и писАть-то не умею. В морду кому дать – это запросто, фуру с мороженой рыбой впарить, а писАть – это не по мне. Я же не Пушкин какой-нибудь.
- А договориться с ними не пробовал?
- Пробовал, Вячеслав Дмитриевич! Я их главному уже говорил: «Андрюха, заходи ко мне, забухáем, перетрём о том, о сём. Договоримся, чтобы меня не трогали, губернатора, других хороших пацанов. Можем за лимон вас купить». А эти ни в какую, Вячеслав Дмитриевич. Ну, мы им и выкатили десять зеленых штук за трансляцию по кабелю.
- А чего так много?
- Бабки ж надо отбивать, Вячеслав Дмитриевич, мы за этот «Альтаир» одному Могиле семьсот тонн отстегнули.
- Сколько? – переспросил Вячеслав Дмитриевич, а в голове у него пронеслась мысль, что где-то за его широкой спиной кто-то получил семьсот тысяч и, очевидно, не рублей, а его, мощного регионального политика федерального уровня, аккуратно сбросили, так сказать, с хвоста.
- Семьсот тонн, - уже менее уверенным и каким-то потухшим голосом повторил Авилов.
- Чтобы завтра был у меня. Я тебе объясню, что такое чисто коммерческий, так сказать, спор.
Анатолий Подпаркетный
Все комментарии...
