Политические прогнозы Гайдаровского форума.
В последний день работы Гайдаровского форума участники секции "Политические тенденции: оценки, анализ, прогноз" ответили на вопросы, почему в России ничего не меняется и какие основные события произойдут в стране или повлияют на нее извне в 2017 году.
Правда, прогнозы прошлого года не сбылись, а произошедшего, наоборот, почти никто не предсказывал, подвел итоги в начале сессии ее модератор – президент фонда "Перспектива" Леонид Гозман. Ошибкой оказались ожидания, что "холодильник победит телевизор", что кто-либо из оппозиционных кандидатов пройдет в Госдуму, а вот расширение военного участия России в Сирии предвидел лишь один эксперт.
В экспертном сообществе возобладали ощущения продолжения инерции общественно-политической жизни – за такой сценарий проголосовали 80% экспертов, рассказал Гозман: "Зашкаливает, как рейтинг [президента России Владимира] Путина". Эксперты не верят в смену курса и ждут продолжения политики мягкого подавления. Это отразилось и в оценках текущей ситуации, и в прогнозах: значимых перемен – по крайней мере, к лучшему – большинство участников экспертного опроса не ждет, а перемены внешние сулят в основном одни неприятности.
По мнению заведующего лабораторией методологии оценки регионального развития НИУ ВШЭ Николая Петрова, главным событием внутренней политической жизни в 2016 г. стали кадровые перестановки, в том числе смена руководителя администрации президента 63-летнего генерал-полковника Сергея Иванова на 44-летнего Антона Вайно, почти всю жизнь проработавшего в администрации и правительстве. "Этот год был необыкновенно важным, и я не согласен с тем, что просто началась смена поколений. Скорее – с этой сменой поколений кардинально меняется вся политическая конструкция: если раньше вокруг Путина были партнеры, младшие партнеры и верные слуги, то сегодня партнеры уходят или ушли, остаются верные слуги, что кардинально меняет ситуацию. Это маневр, который подавил потенциальное сопротивление элит смене курса". Тем самым Кремль, считает Петров, готовился к кардинальным переменам, которые и произойдут в 2017 г. "Мы находимся в штопоре, другое дело – тот мир, который из окошка самолета год назад выглядел как более стабильный и надежный, сегодня тоже весь трясется", – отметил он. Поэтому смена пилота находящегося в штопоре самолета уже невозможна, но в 2017 г. будет резкий маневр, прогнозирует Петров: либо либерально-экономические реформы при закручивании гаек в политической сфере, либо – движение в сторону еще большего авторитаризма. Выбор будет зависеть в том числе от того, как будут развиваться события на внешней арене, ожидает Петров: "В частности, от того, получится ли "медовый месяц" с [избранным президентом США Дональдом] Трампом, на который сейчас многие рассчитывают".
Если мы в штопоре, то пора открывать бутылку, что население и делает, сострил член правления Фонда Егора Гайдара Андрей Колесников. Вероятность длительной инерции была очевидна ему еще в 2012 г., признался он, а источник ошибок – экстраполяция прошлого опыта на текущие и будущие события: в отличие от советского времени сейчас экономика рыночная, "у нас есть еда, и она не исчезает, несмотря на наступление государства на эту самую рыночную экономику". Поэтому никакой битвы холодильника с телевизором нет – они каждый на стороне друг друга, рассказал Колесников: "Открываешь холодильник – а там телевизор, а по телевизору показывают холодильник". Главным событием в России в 2017 г. станет отсутствие событий, считает Колесников: "Это будет год подготовки к событиям 2018 г.". Самой значимой внешней тенденцией 2017 г. будет "расширение зоны трампизации" в западном мире, ожидает он: на президентских выборах во Франции победит кандидат, более лояльно относящийся к Путину. Но радикально отношения с Россией это вряд ли изменит: предсказывать тренд на сближение нового Запада траблмейкеров с Путиным пока еще рано, считает Колесников.
Прогноз инерции разделяет и старший научный сотрудник Института мировой политики Петерсона Андерс Аслунд. "Я здесь [на Гайдаровском форуме] три дня – все сидят, вежливо слушают, никто не кричит – спрос на изменения очень маленький, никто не готов за них бороться, министры обсуждают технические вещи. У меня сейчас такое же чувство, как в 1984 г., когда я приехал работать в Москву: все понимают, что система неоптимальна и, может быть, неустойчива, но скорых изменений не будет – а значит, тогда лучше не выступать против системы и ждать", – сравнил Аслунд. Поэтому главными событиями, влияющими на Россию, в 2017 г. станут события внешние. В 2017 г., во-первых, произойдет саммит Трампа и Путина, который будет важен независимо от результатов, ожидает Аслунд. Во-вторых, еще одним событием года – трагичным – станет то, что Трамп "сломает одну или несколько международных организаций", опасается он. А в-третьих, у России не останется внешнего врага, считает Аслунд: "Для Кремля это проблема".
Россия, как и весь мир, входит во время вождей – актуальны романтизм, идея, лидеры, а поляризация "телевизор против холодильника" неактуальна, считает член совета при президенте России по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека Дмитрий Орешкин. "Нужно говорит не о государстве, а о вождестве", – предложил он: государство – это законы, выборы, оппозиция, а в вождестве есть только вождь и народ, оппозиции же отводится роль юродивого, который сообщает вождю правду, но претендовать на власть не может. Поскольку, убежден Орешкин, ситуация в России будет абсолютно управляемой (на силовой ресурс и телевидение денег хватит), то никакие внутренние проблемы стране не угрожают, но "черный лебедь" может прилететь извне. В мире стало много вождей и кто-нибудь из них может учудить свою версию великого похода, не исключает он: Турция, Белоруссия, Марин Ле Пен. Не исключено, что начнется внешнеполитический кризис и Россия будет вынуждена втянуться в конфронтацию, не обязательно военную, с кем-то из соседей. Но систему, зависящую от внешних трудностей, это может только мобилизовать, считает Орешкин. Во внутренней жизни инерции хватит еще лет на 10, однако при вождестве опасность представляет растущий разрыв системы ценностей между условными западом и востоком страны. Результаты голосования за "Единую Россию" - от максимального на Кавказе до минимального в Москве и Петербурге – очень похожи на распределение голосов при референдуме 1990 г., сравнил он. Накапливание внутренних проблем опасно не тем, что "все грохнется" – этого как раз не стоит ожидать, считает он, а тем, что как только появится альтернативный вождь – с новым языком, призывами, обещаниями все изменить, то вся система, кажущаяся инерционной, окажется удивительно слабой. "Внутренняя устойчивость системы сводится к одному человеку как к гвоздю, на котором все висит", – заключил Орешкин.
Обострения внешнеполитической ситуации по периметру российских границ, скорее всего в Турции, ожидает и политолог Татьяна Ворожейкина. Кризис в Турции далек от завершения, считает она, а от этого зависят и события в Сирии, и российская роль в Сирии: "В Турции случатся события, которые заденут Россию прямо или косвенно". В самой России изменения происходят исподволь, но предпосылок для радикальных перемен в 2017 г. нет, считает политолог Владимир Гельман. Однако любые изменения в глобальной ситуации негативно отразятся на России и могут стать триггером потрясений, однако и эти изменения произойдут не в 2017 г., полагает он. В России в 2017 г. "ничего не будет", согласен профессор РАНХиГС Георгий Сатаров. Путин будет соблюдать максимальную стабильность, плавно подводя страну к выборам 2018 г., поэтому все силы будут брошены на поддержание стабильности – финансовой, продовольственной, кадровой в том числе, ожидает он. Изменения же будут связаны с выборами и данными под них обещаниями.
Для России выход из инерционного сценария возможен только в результате внешнеполитической катастрофы, полагает писатель Денис Драгунский: "Чего я, естественно, не желаю ни себе, ни вам, ни стране". Внутриполитических потрясений в России быть не может, убежден он: автоматические стабилизаторы режима – возраст и распределение населения. В 1917 г. медианный возраст жителя России был 19 лет, как сейчас в секторе Газа, а в России 2017 г. он 40 лет, пояснил Драгунский; огород, ипотека, дети – тоже стабилизаторы, как и насилие, которое одновременно стало еще и объектом поклонения. Но вот начало в 2017 г. жесткой финансово-экономической реформы в России вероятно, ожидает Драгунский, и начнет ее либо новый премьер, либо – чтобы не менять перед выборами премьера – новый вице-премьер.
Во второй половине 2017 г. будет либо внешнеполитическое, либо внутриполитическое обострение с новым врагом, чтобы подойти к выборам с нужной степенью сплоченности, дал свой прогноз президент фонда "Перспектива" Леонид Гозман. Скорее, состоятся выборы нового внешнего врага: внутренний хорош всем, кроме того, что его полагается быстро разгромить – иначе, если он живет, возникнут сомнения, а не слаба ли власть. Поэтому роман Путина с Трампом к концу 2017 г. завершится, полагает Гозман: "Кто-то должен отвечать за грязь в подъездах, и если это не Америка, то непонятно кто. Поэтому с Трампом мы поссоримся и вообще с Западом".
Ведомости
А вот что сообщил политолог Валерий Соловей на своей страничке в ФБ: "Каждую неделю губернаторы посылают в Москву отчеты о политической ситуации. Раньше посылали ежемесячно, с сентября –еженедельно. Отчеты, естественно, выдержаны в духе "в Багдаде все спокойно, народ обожает калифа".
лысому валить надо пока не оттрампили окончательно